Братья Гримм и госпожа метелица

В 1791 году город Штайнау вовсе не был заштатным местечком. Он был расположен на оживленной дороге из Франкфурта в Лейпциг и, конечно же, в него частенько заезжали бродячие артисты. Это, как правило, было несколько кибиток, которые, громыхая по неровной дороге, медленно тащились, переезжая из города в город. В них были канатоходцы, шпагоглотатели, укротители обычно худого и молодого медведя. Были и артисты, представляющие какую-либо мистерию, чаще всего религиозного толка.

Несколько уродов, которых показывали только великовозрастной публике. Не секрет, что в балаганах, расположившихся на ярмарочной площади, тайком играли в азартные игры. А гимнастки из шапито подрабатывали древнейшей профессией. Но муниципалитет закрывал на это глаза. Бродячие артисты открывали свои профессиональные гильдии. И являлись в город с верительной грамотой от них о том, что представления будут пристойными и оплату за аренду площади они гарантируют.

В Штайнау уже третий год зачастил балаган Госпожи Метелицы. Он приезжал обычно за две недели до Рождества. Их репертуар был неизменным – фарс под одноименным названием «Госпожа Метелица». Разыгрывалось следующее представление: бедная падчерица, жившая на попечении злой мачехи, играла с собачкой, бросала ей мячик. Мячик падал в колодец, и собачка кидалась за ним. Падчерица, пытаясь спасти собачку, тоже падала вниз и оказывалась во владениях Госпожи Метелицы. Колодец был искусно смастерен из папье-маше. Владения волшебницы обозначали выезжающий задник с нарисованными звездами. Госпожу Метелицу играла хозяйка балагана. Никто не знал, как ее зовут на самом деле. Она показывалась на публике только в сценическом образе Метелицы. Выбеленное лицо, картонный рогатый месяц вместо головного убора и расшитый звездочками плащ. Лилипут с бородой в красной шапке с наушниками прислуживал ей и замораживал пруды и реки. Огромный нескладный верзила двух с половиной метров ростом играл великана. Он мощно дул, раздувая щеки, от этого на земле случались бури и ураганы. Падчерица оставалась у Метелицы и помогала ей в колдовских делах. Например, выколачивала перину – и тогда шел снег. Потом волшебница ее отпускала, в награду за усердную работу осыпав золотом! А в колодец сразу залезала ее ленивая и завистливая сестра. И начиналась комедия. Сестру играл толстый парень. Госпожа Метелица, щелкая зубами, гонялась за нею, в конце концов великан кидал ее в колодец, откуда вылетали бумажные языки пламени. Невзыскательная публика смеялась над ее злоключениями. Особенно хорош был черный песик по кличке Король, который ходил на задних лапах, держал на носу стакан с водой, делал сальто и прочие трюки.

Но в этом году над балаганом Госпожи Метелицы собрались тучи. Жалобу в магистратуру написал известный в городе врач-хирург Гренинг. Он утверждал, что в шапито занимаются недозволенной медицинской практикой. Невежды принимают у себя пациентов-простаков и берут с них плату. Также они осмеливаются в канун Рождества ставить злонравный фарс про богопротивную колдунью. Их нужно изгнать из города!

Городскому судье и управителю Филиппу Гримму слуга как раз заплетал и пудрил косу его парика, когда пришел полицмейстер и передал жалобу. Филипп задумался. То, что фарс про Метелицу «богопротивный» – это ерунда. Обычная сказка. То, что балаганные шуты возомнили себя лекарями – это уже хуже. В жалобе было указано, что они могут делать тайком аборты. В жуткой антисанитарии, ржавой вязальной иглой. И пациентка могла запросто умереть. Филипп Гримм, сам примерный семьянин, написал на жалобе гневное: «Выгнать из города».

В это время двое его сыновей – семилетний Яков и десятилетний Вильгельм – спешили насладиться Рождественской ярмаркой!

По мостовой главной улицы городка Штайнау двигались, подпрыгивая, прибывшие издалека экипажи и сворачивали на отдых к постоялому двору «У быка». Продавали жареные каштаны, орехи в меду, ванильные и марципановые полумесяцы, посыпанные сахарной пудрой, звездочки с корицей и глазурью, фигурное пряное печенье, изображающее сцены из жития Св. Николая. Мальчишки потратили на сладости талер, подаренный им матушкой. И теперь дружно облизывали леденцы из вареного сахара. Но что-то было не так. Раньше на улице в канун Рождества можно было увидеть зазывал, громко возвещавших о начинающихся представлениях канатоходцев и шутов с медведями. А сейчас – никого. На месте, где было шапито, теперь темнел на выбеленной снегом брусчатке круг от шатра. Братья были на одном представлении «Госпожи Метелицы», и им очень понравилось. Младший так громко верещал от восторга, что актер, игравший великана, притворно закрыл уши руками, а потом подмигнул братьям, вызвав новый прилив
неудержимого ликования.

Из разговоров и пересудов людей братья услышали, что артистов быстро выкинули за городские ворота, даже не дав им возможности толком собрать вещи. Говорят, балаган стал лагерем за городом.

– Смотри, Яков, Король! – вскричал Вильгельм.

И действительно, у дверей скобяной лавки перебегала с места на место, что-бы не попасть под ноги зевак, маленькая черная собачка. Она поминутно нервно облизывалась, озиралась и вся тряслась от холода.

– Король, Король! – позвал Яков.

Собачка услышала и припустила на голос. И через мгновение была на руках у мальчика, радостно скуля, как бы жалуясь своим спасителям, что, дескать, ее забыли, кинули впопыхах, и норовила лизнуть прямо в нос. Яков посадил Короля за пазуху.

– Мы должны отнести его Госпоже Метелице, – решительно сказал он.

В то время за городом было небезопасно. Время было военное. Вся Европа пылала после Наполеоновских войн. По дорогам бродили пьяные солдаты, мародерствовали, отбирали у крестьян хлеб, мясо, торговали крадеными вещами. По ночам братья видели из окон дома огоньки сторожевых костров солдат. Привратник сказал им, что балаган стоит за небольшой рощей. И найти его будет легко, если не завьюжит.

Мальчишки пошли по мерзлому голому полю, проваливаясь в сугробы. Они шли минут двадцать, потом еще двадцать – и совершенно выбились из сил. А сад вроде бы и не приблизился! Идти по вымороженному полю с оврагами, засыпанными снегом, и комьями мерзлой земли, превратившейся в заснеженные горы, было крайне утомительно. В это время пошел снег. Да какой крупный!

Вмиг стемнело. Куда не глянь – завеса снега. А тут еще ветер налетел, как злобный зверь, повалил на землю, взвыл в ушах. Метелица! Снег сверху, снизу и с боков вьется в яростной борьбе с двумя мальчуганами. Они с трудом встали – куда идти? Белая стена снега кругом воет, меняясь, больно бьет в лицо. Брели еще минут двадцать. Сейчас давно должен был быть каменный стол беседки! Но он пропал. И тут сквозь порывы ветра они услышали волчий голодный вой. Тоскливо завел свою охотничью песню один серый где-то позади них. Впереди ответил другой. И тут совсем рядом взвыл третий. Затрясся и заскулил за пазухой Король. В растерянности и ужасе они остановились, боясь идти. Младший тихо плакал. За пеленой снега показалось темное пятно, которое неумолимо приближалось. Вильгельм закрыл младшего брата и стиснул кулаки!

Из снежной завирухи вдруг появился… гном. Маленький человек в тулупе и красной шапке с наушниками в руках крепко держал вилы.

– Ого! – воскликнул он. – Госпожа Метелица была права! Волки устроили за кем-то охоту! Ну, ребятки, держитесь за меня! Сейчас будем выбираться!

Позади него маячила какая-то громадина с факелом в лапе. Это же великан из балагана! Вильгельм вдруг почувствовал слабость, в глазах потемнело. Он повалился без сил в снег.

Мальчик открыл глаза, когда ему в губы настойчиво ткнулась чашка с горячим молоком. Он начал пить и почувствовал, как тепло разливается по закоченевшему телу. Он лежал под медвежьей шкурой. В чугунной печке весело трещали дрова. В свете огня он рассмотрел, что на стенах висят флейта и виола да гамба. Парики. А вот и знаменитая рогатая корона Метелицы.

Молоко ему подавала старушка с седыми всклоченными волосами. Госпожа Метелица! Он еле узнал ее! Лицо не выбелено, все в морщинах, как печеное яблоко! Она посадила братьев рядом и, внимательно посмотрев им в глаза, сказала:

– Вы вернули Короля.
Она достала шкатулку из темного дерева и открыла ее. Там на бархатном ложе лежал… кусок льда.

– Это лунный камень. Когда буря утихнет и выйдет полная луна, она наполнит его силой и… спокойствием. Вы увидите, как он переливается голубым светом, как внутри него срываются и падают звезды. В наше время, когда по дорогам тащатся тысячи раненых, искалеченных солдат, когда плачут матери, потерявшие сыновей, когда властительный судья может разлучить тебя с близкими и бросить в тюрьму, ничто не ценится так, как постоянство. И крепкая семья. Вы мне нравитесь, два отзывчивых мальчика! Я хочу вам подарить лунный камень – он вселяет спокойствие, он делает
так, что вас не опалит пламя войны и опасные приключения, такие как сегодняшнее, с волками, обойдут вас стороной. Вы сможете… – она, прищурясь, посмотрела на мальчуганов, – вы сможете и дальше заниматься своим любимым делом. Любите сочинять сказки – пожалуйста! А в сказках вы найдете и свою любовь!

– Спрячь ее. И не показывай, чтобы не вызвать лишних вопросов, – старуха вздохнула.
– А выгнали нас из города вот из-за чего. К нам прибежал пекарь, которому ваш хирург рвал зуб да не вырвал. Силенок не хватило. Беднягу пекаря после него водой отливали. А у Верзилы сил хоть отбавляй. Тем более я дала пекарю снадобье, чуток мака с козьим молоком – это притупляет боль. Пекарь ушел довольный и начал хвастать. А ваш доктор осерчал! Но, я надеюсь, камень поможет нам! В последний раз. Карлик, Верзила, Госпожа Метелица и два мальчика пошли, глубоко проваливаясь в сугробы и оставляя глубокие следы, по направлению к городу. Детей уже искали, поэтому их спасители были приняты как герои.

На следующий день балаган стоял на своем привычном месте: камень помог циркачам в последний раз! И, попав в новые руки – к братьям Гримм, одарил их волшебным талантом...

...Братья Гримм почти всю жизнь прожили в одном городке. Работали там библиотекарями. И записывали сказки. Они добились высокого положения в обществе. Их приглашали к себе преподавателями лучшие университеты Европы. Но они предпочли заниматься фольклором. Вильгельм нашел сказительницу Дортхен Вильд, она была хороша собой и знала много сказок. Вскоре она стала его невестой. В 1812 году перед Рождеством вышел первый том их сказок. Он сделал их всемирно известными, одними из лучших сказочников на свете. И первой сказкой, открывающей сборник была «Госпожа Метелица».

Максим Келлер,
историк, документалист
Декабрь 2016 №12 (53)