Покушение на Леонида Брежнева: что осталось за кадрами официальной хроники
В середине января 1969 года Председатель Президиума Верховного совета СССР Леонид Брежнев приказал начальнику своей охраны доставить список подарков генсеку из спецхранилища в Алмазном фонде и Гохране. Это не было странным. Не так давно Виктория Петровна, супруга Леонида Ильича, настояла, чтобы из спецхрана был доставлен подарок мужу – фарфоровый столовый сервиз дореволюционного мастера. Дескать, не из чего гостей кормить, нечего на стол приличного поставить! Брежнев нехотя согласился. Вот еще – жена хочет похвастаться народным имуществом (все подарки оформлялись на государство). Хотя сам он охотно принимал в подарок оружие и машины. По разным оценкам, у него было от 34 до 300 автомобилей! Они хранились в кремлевском гараже особого назначения
и на даче в Заречье. Оружие и автомобили – это была его слабость. Все подаренные ружья с прикладами из красного дерева, с серебряными инкрустациями, шашки с драгоценными камнями украшали стены на даче.
Большая же часть экспонатов попадала в музей. Брежнев даже не удостаивал их вниманием. Это и его барельеф размером в 1300 раз меньше рисового зерна, выточенный армянским умельцем на золотой пластине, и подарок от Минсвязи СССР – огромный портрет генсека, сложенный из почтовых марок. Вытканные мастерами ковры, портреты, бюсты, напольные вазы – подарки трудящихся Казахстана, Киргизии, Мордовии. Скрипка, изготовленная скрипичным мастером из Бахчисарая, гобелен от королевы Бельгии и многое другое. Леонид Ильич заказал каталог подарков с драгоценными камнями. Вскоре он был доставлен. Двое рослых охранников втащили в кабинет внушительный ящик с папками.
Леонид Ильич до поздней ночи изучал каталоги. В конце января планировалась встреча с космонавтами – экипажами кораблей «Союз-4» и «Союз-5». Помимо 
получения подарков, Брежнев обожал и дарить их. Поэтому он внимательно изучал, какой подарок выбрать. Ему также принесли личные дела космонавтов, и он смотрел, откуда они родом. Ему хотелось, чтобы подарок был подобран с заботой и вниманием. Вот один из героев-космонатов – родом из Якутии, а в каталоге он наткнулся на интересную вещь. Под номером 736 значился чорон с камнем – национальный якутский сосуд для хранения и потребления кумыса. Этот кубок был выточен из бивня мамонта. Оправа камней – из серебра, сами камни – бирюза.
Бирюза, бирюза… это ведь его камень. Он вспомнил, что читал об этом в собственном гороскопе. Брежнев увлекался астрологией. Впервые он познакомился с астрологом Сергеем Вронским два года назад. Брежнев, запуганный «китайской угрозой», очень хотел знать точную дату смерти Мао Цзедуна, и его познакомили с астрологом. Вронский разочаровал генсека, что Мао умрет еще не скоро. Зато 
обрадовал, что Леонид Ильич переживет его. И более того, Китая не следует бояться. Брежнев после этого предсказания нетнет да и обращался к услугам астролога. В Политбюро, не афишируя этого, многие верили в гороскопы, хотя тщательно скрывали это. Последний гороскоп, составленный Вронским, Брежневу передала личный секретарь Нелли, она их вкладывала в конверт, на котором печатала на машинке надпись «Новости советской астрономии». Его Брежнев нашел в сейфе. Открыл. И первое, что ему бросилось в глаза – красным карандашом написанное слово «Берегитесь!» (это письмо даже демонстрировалось на выставке подарков Брежнева в Днепропетровске в 2001 году, но потом не выставлялось).
Далее следовало: «Уважаемый Леонид Ильич! Я не смог к Вам пробиться на личный прием. Мои подозрения отказались передавать Вам. Между тем, угроза становится все более отчетливой. Я боюсь, что Вашей жизни может угрожать смертельная опасность! И дело тут не в здоровье или болезни. И даже не в Вашем 
беспечном и безрассудном (уж простите меня за эти слова) лихачестве на автомобилях. Ваш гороскоп указывает на то, что Вам предстоит встретиться с человеком, который Вас ненавидит. И встреча эта может повлечь роковые для Вас последствия. Я не могу сказать, кто это! Знаю только, что человек этот – Козерог, и ненависть его граничит с безумием.
Я прошу Вас вспомнить о том, что я говорил Вам при нашей последней встрече. Ваш амулет – это бирюза. Он приносит удачу всем Стрельцам. Красотой ее наслаждались египетские фараоны, ее считали священной на Тибете, так неужели Генеральный секретарь не может в качестве невинного амулета держать рядом с собой этот камень?
Рукоятки мечей и сабель часто украшали бирюзой для придания отваги воинам. Вы же все время воюете – на фронте дипломатии. А там нужна выдержка, может, большая, чем на войне. И самое главное – Аристотель писал, что бирюза спасает от внезапной смерти. Предохраняет от укусов змей и скорпионов. Это можно 
толковать иносказательно. Жало скорпиона уже занесено. Послушайте меня...»
Брежнев в досаде отодвинул письмо: «Молокосос. Младше меня, а учить вздумал. Пишет, как старик. Врет, поди». Вронский был на 5 лет младше Генсека. Самое неприятное, что это письмо поселило тревогу в сердце. Он мог про нее забыть днем, но она являлась ночью. В тишине. Заставляла ворочаться с боку на бок. Однажды в крымской степи он видел скорпиона. У насекомого было полупрозрачное раздутое туловище и лаковое, черное жало. Во сне скорпион приближался, торопливо перебирая ножками, а он лежал и не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Крикнуть не мог. Просыпался в поту.
21 января Виктор Ильин (по гороскопу Козерог) заступил на дежурство по части. Воинская часть находилась под Ленинградом. В тот день командир части и замполит отбыли на недельные командирские сборы. Виктор, спокойно погремев ключами, открыл оружейную комнату и взял из сейфа два пистолета Макарова и четыре обоймы патронов. Авиабилет на Москву уже лежал у него в кармане. В 7 часов 45 минут он покинул территорию части, чтобы не возвращаться туда уже никогда. Исчезновение оружия обнаружили через несколько часов, а потом оказалось, что дежурного офицера нигде нет. Тогда подняли тревогу. Кто-то вспомнил, что Виктор вроде бы поссорился с девушкой. Старшие офицеры помчались к нему домой. В квартире обнаружили тетрадь, в которой на одной из страниц крупным неровным почерком было написано: «Узнать, когда рейс на Москву... Если летят, брать... идти на дежурство... все уничтожить». Девушка жила в Ленинграде. Значит, не ее хотел убить Ильин. Тогда кого же? Помчались в аэропорт. Одна из стюардесс узнала Ильина: «Да, был такой старший лейтенант. Хорошенький. Да, вылетел в Москву». Сообщили в КГБ – да и как иначе. В тетради Ильина была одна запись, которая еще больше встревожила офицеров: «Каждый член общества имеет право на террористический акт в случае, если партия и правительство ведут политику, не соответствующую Конституции. Всего один выстрел – и знаменит на весь мир».
Брежнев был в ярости. Привезенный вместе с остальными подарками чорон был с серебряными украшениями и бирюзовыми вставками – все как положено. Но по 
бокам в кружке орнамента было изображено лицо самого Леонида Ильича. Как дарить свой собственный портрет космонавтам? В описании подарка ничего не было сказано о лике генсека. Брежнев редко кричал и почти никогда не выражался нецензурно. Но в этот раз он дал волю чувствам. Он сидел на заднем сиденье в машине и потрясал вытащенным из коричневой оберточной бумаги кубком. Иконописное и благолепное лицо «дорогого Леонида Ильича» благосклонно улыбалось с чорона, вызывая у генсека небывалые вспышки гнева. Космонавтов торжественно встретили в аэропорту Внуково, прозвучал доклад руководителям КПСС и Советского государства, были слезы и объятия с родственниками. Затем все расселись по машинам – должны были ехать в Кремль – и… замерли. Брежнев в ярости сунул чорон водителю: «Выковыривай камни!» Тот занервничал, не зная, что делать. «Выковыривай, хоть камни подарю!» Начальник службы безопасности подбежал к автомобилю генерального секретаря, оценил ситуацию. Махнул рукой, кортеж тронулся. Обычно машина Брежнева следовала в кортежах второй, теперь она тронулась последней. Взмыленный водитель осторожно положил камни на сиденье возле бранящегося Брежнева, изуродованную вазу дал охраннику и повел машину.
...В это время Виктор Ильин направился к Боровицким воротам. На нем была осенняя форма милиционера, украденная им у родственника. Центральное телевидение вело прямой репортаж, показывая на тогда еще черно-белых экранах толпы москвичей, собравшихся приветствовать космонавтов по всему маршруту. Дойдя до ворот, Ильин пристроился к милицейскому оцеплению и стал довольно 
энергично руководить толпой. Несмотря на то что он единственный был в легком милицейском плаще, никто не обратил на это внимания. Ильин терпеливо ожидал приближения правительственного кортежа. Он был спокоен. Это был его триумф. Он станет знаменит, как Освальд, убивший Кеннеди. Пистолеты в карманах были сняты с предохранителей. У поворота на мост Боровицкой башни показались машины в сопровождении мотоциклистов. Толпа зашумела! Скандировали: «Мо-ло-дцы!»
Леонид Ильич Брежнев быстро отошел от гнева. Он растерянно крутил небесноголубые камушки бирюзы в руках. Мучившая его в последние дни нарастающая тревога пошла на спад. «Клац-клац» – шуршали камушки у него в руке. Дарить он их, конечно, не будет. Он положил их рядом на сиденье. Что-нибудь другое подарит. Квартиру. Суслову надо бы позвонить, предупредить. «Хорошую вещь испортил», – подумал он. И тут – визг тормозов! Генерального секретаря качнуло, он ударился лбом о сиденье водителя. Камешки посыпались на пол.
Пропустив первую машину, Ильин выскочил навстречу второй (где должен был ехать Брежнев) и, выхватив оба пистолета, открыл ураганный огонь. Он стрелял по лобовому стеклу и видел, как водитель ткнулся в баранку, как сидевшие сзади люди бросились под сиденье. Всего Ильин успел выстрелить 8 раз. Одна из пуль рикошетом ранила сопровождавшего кортеж мотоциклиста. Но тот словно и не почувствовал боли, направил мотоцикл прямо на террориста и сбил его. После этого на Ильина набросились милиционеры.
Экспертиза признала Ильина невменяемым. Он вышел из психиатрической клиники только в 1990 году. Драгоценный чорон был восстановлен и вторично подарен Брежневу на 70-летие. В этот раз Брежнев был изображен сурово сдвинувшим брови. Лазурно-голубые камешки бирюзы с тех пор часто видели у Леонида Ильича.
Он любил их катать в ладони. «Клац-клац» – успокаивающе шептали они. После этого покушения на Брежнева было совершено еще три. Ни в одном он не пострадал.
Из письма астролога: «Дорогой Леонид Ильич, Вы подумаете – кто я такой, чтобы указывать Вам, что делать. Но я – Ваш астролог. Если хотите – Ваш врач. И я настаиваю, чтобы Вы приняли это лекарство. Носите с собой изделие из бирюзы. Хотите – положите его рядом. Оно наполнит Вашу охрану силой и бесстрашием – они будут преданны, как самураи. И защитит Вас, я надеюсь. Искренне Ваш, Сергей Вронский».
Подготовил Максим Келлер,
мемуарист, историк
март 2016 №3 (44)
